Мой тесть, каллиграф, переживал, что не сможет создавать новые произведения. Затем он начал играть с моим телом своей кистью, говоря, что хочет создать новое вдохновение. Шутки моего тестя обострялись, как будто ему нравилось наблюдать, как я корчусь в агонии, когда его кисть постепенно приближалась к моему сердцу. В тот момент, когда прозрачная жидкость вытекла из моей мокрой киски и невероятный сок любви хлынул через край, мой разум опустел, когда он был введен с такой силой...